Поиск по сайту

Наша кнопка

Счетчик посещений

58841211
Сегодня
Вчера
На этой неделе
На прошлой неделе
В этом месяце
В прошлом месяце
34281
39415
164178
56530344
895033
1020655

Сегодня: Март 28, 2024




Уважаемые друзья!
На Change.org создана петиция президенту РФ В.В. Путину
об открытии архивной информации о гибели С. Есенина

Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ

ГЕТМАНСКИЙ Э. «До свиданья, друг мой, до свиданья»

PostDateIcon 18.02.2016 18:52  |  Печать
Рейтинг:   / 0
ПлохоОтлично 
Просмотров: 3565

«До свиданья, друг мой, до свиданья»
(из коллекции книжных знаков Э.Д. Гетманского)

    Жизнь Сергея Есенина отличалась необычайной широтой общения.  Если попытаться даже беглым образом очертить круг литературных контактов Есенина, за десятилетие его активной творческой деятельности, то они поразят обилием самых разных имён. Тульский художник Владимир Чекарьков нарисовал книжный знак для домашней библиотеки московского библиофила С.И. Трифонова с портретами коллег Сергея Есенина по литературному цеху — В.Ф. Наседкина, В.Г. Шершеневича, И.В. Грузинова, И.М. Касаткина и Ивана Приблудного. С каждым из перечисленных здесь литераторов у Есенина установились более или менее интенсивные жизненные и творческие связи. Они были различными по времени действия, но каждый поэт или писатель, чей путь так или иначе пересекался с путем Есенина, неизменно отмечал встречу с ним, то сильное впечатление, которое она оставляла.


Chekarkov Trifonov 18

«Я ему верю и могу подписывать свое имя, не присутствуя». — Василий Наседкин

«Я ему верю и могу подписывать свое имя, не присутствуя»

Nasedkin 02    Поэт и мемуарист Василий Фёдорович НАСЕДКИН (1895-1938) родился в деревне Веровка, Уфимской губернии в крестьянской семье. После окончания Стерлитамакской учительской семинарии В. Наседкин в 1913 году поступил на физико-математический факультет Московского университета, но вскоре перешел в Народный университет имени А. Шанявского, где познакомился с Сергеем Есениным. В 1915 году В. Наседкин добровольцем пошёл в армию, участвовал в Первой мировой войне, был контужен, попал в немецкий плен, откуда удалось бежать. Затем учился в Алексеевском юнкерском училище. В 1917 году участвовал в Московском восстании, руководил юнкерами, перешедшими на сторону революции, участвовал в захвате телеграфа, почты, телефонной станции, взятии Московского Кремля. Являлся членом революционного полкового комитета, членом Реввоенсовета, затем комиссаром полка. В 1920-1923 годах участвовал в подавлении басмачества в Туркестане. В мае 1921 года в Ташкенте состоялась встреча С. Есенина с В. Наседкиным на квартире поэта А. Ширяевца. С. Есенин подарил ему книгу «Исповедь хулигана» с автографом «т. Наседкину. В знак приязни. С. Есенин. 1921. 25 мая. Ташкент». По возвращении в 1923 году из Туркестана поступает в руководимый В. Брюсовым Литературный институт. Одновременно работал внештатным редактором в журнале «Город и деревня», печатался в журналах. Позднее занимался литературным редактированием в журнале «Колхозник», в котором возглавлял отдел поэзии. В 1924 году произошла вторая встреча Василия Наседкина с Сергеем Есениным, ставшая знаковой в его личной жизни и творческом становлении, как одного из значительных «новокрестьянских поэтов». Есенин даже намеревался сделать его секретарём планируемого им альманаха «Поляне». Идея с изданием альманаха «Поляне» не была реализована. 22 июня 1925 году С. Есенин дарит В. Наседкину фотографию, где он снят с сестрой Екатериной, стоящей с гармошкой в руках на Пречистенском бульваре. На обратной стороне поэт написал «Милому Васе. С дружбой и любовью С. Есенин». Наседкин становится другом семьи Есенина, 19 декабря 1925 года В. Наседкин с явного одобрения С. Есенина женится на старшей сестре Есенина Екатерине.

А.М. Сахаров, В.Ф. Наседкин, Е.А. Есенина, А.А. Есенина, С.А. Есенин, С.А. Толстая. 1925 г., Москва.

    О последней встрече В. Наседкин писал: «Последний раз у Есенина… я был 20 декабря. Пришли с Екатериной после пяти вечера. Накануне мы посетили ЗАГС, о чем Екатерина уведомила брата в тот же день. Есенин встретил меня теплей обычного: — Свадьбу отпразднуем в Ленинграде, у меня на квартире… Через две недели мы должны были встретиться в Ленинграде. Но встретились раньше, на одной ленинградской улице — Есенин лежал в гробу на катафалке…». В. Наседкин принял непосредственное участие в организации похорон С. Есенина. После гибели Есенина он собирает о нём материалы. В журнале «Красная нива» (1926) опубликовал информацию «Село Есенино». В издательстве «Никитинские субботники» выпустил книгу «Последний год Есенина (Из воспоминаний)» (1927). С. Есенину В. Наседкин посвятил стихотворение «Журавли», опубликованное в журнале «Красная нива» (1927):

Я не слыхал роднее клича
С детских лет, когда вдали
По заре степной курлыча,
Пролетали журавли.

Помню, верил: в криках стаи
Есть понятные слова,
И следил, пока густая
Их не скроет синева.

Ныне стаи реже, глуше,
Или жизнь пошла ровней,
Но по смерть готов я слушать
Эти песни журавлей.

Вот вчера, в час вешний лени,
Вдруг на небе, как штрихи,
И от них такое пенье…
Будто вновь Сергей Есенин
Мне читал свои стихи.

    В том же 1927 году выходит первая книга стихов Наседкина «Теплый говор», за которой с небольшими промежутками следуют две других — «Ветер с поля» (1931) и «Стихи 1922-1932» В конце 1920-х гг. стал ярым противником коллективизации. В 1931 году в книге «Ветер с поля» напечатал посвящённое С. Есенину стихотворение «Поэт». В 1930 году Наседкина вызвали в ОГПУ на Лубянку. Допрашивали, почему он вышел из ВКП(б) в 1921 году. Наседкин не скрывал, что «не согласен политикой на селе и в литературе» Подтвердил, что во время публичных выступлений, говоря о правящей идеологии, именовал её «идиотологией». А затем начались репрессии. Предчувствие беды отразилось в его творчестве:

Не унесу я радости земной
И золотых снопов зари вечерней.
Почувствовать оставшихся за мной
Мне не дано по-детски суеверно.

И ничего с собой я не возьму
В закатный час последнего прощанья.
Накинет на глаза покой и тьму
Холодное, высокое молчанье.

Что до земли и дома моего,
Когда померкнет звёздный сад ночами,
О, если бы полдневной синевой
Мне захлебнуться жадными очами,

И расплескаться в дымной синеве,
И разрыдаться ветром в час осенний,
Но только б стать родным земной листве, —
Как прежде, видеть солнечные звенья.

    Это он написал незадолго до своего ареста в расстрельном 1937 году. 26 октября 1937 года Наседкина арестовывают по обвинению в принадлежности к группе литераторов, подготовлявшей «террористический акт против товарища Сталина» (к ней причислялись также П. Васильев, И. Приблудный, С. Клычков, Г. Есенин (сын поэта) и др.).
Nasedkin 03
С применением пыток от него было получено признание «вины», отдельные пункты которого не соответствовали действительности. Несмотря на то, что на судебном заседании Наседкин отказался от своих показаний, как данных под пытками, он 15 марта 1938 года по обвинению в «террористических намерениях» приговорён к расстрелу, расстрелян и похоронен на полигоне «Коммунарка». В августе 1956 года по заявлению Екатерины Есениной и ходатайству заместителя секретаря Правления Союза писателей СССР К. Воронкова, писателя Ю. Либединского и внучки Льва Толстого, последней жены Есенина Софьи Толстой полностью реабилитирован.



«Россия не забудет Нас троих Великих скандалистов». — Вадим Шершеневич

«Россия не забудет Нас троих Великих скандалистов»

Scherschenevich 02    Поэт, драматург, переводчик, публицист, теоретик имажинизма Вадим Габриэлевич ШЕРШЕНЕВИЧ (1893-1942) родился в Казани. Отец — юрист, профессор Казанского, позже Московского, университетов, мать — оперная актриса. В 1911 году В. Шершеневич издал первый сборник стихотворений «Весенние проталинки», во многом подражая поэзии К. Бальмонта и В. Брюсова. Стихотворения второй книги «Carmina», вышедшей в 1914 году, ориентированы на принципы поэзии А. Блока. В. Шершеневич примыкал к футуристам, возглавлял кружок «Мезонин поэзии», публиковался в сборниках футуристов «Вернисаж», «Пир во время чумы», «Крематорий здравомыслия». В. Шершеневич переводил литературные манифесты теоретика итальянского футуризма Ф. Маринетти, в 1914 году редактировал «Первый журнал русских футуристов». Во время Первой мировой войны был на фронте. Октябрьскую революцию В. Шершеневич принял, веря в то, что в стране прекратятся разброд и шатания. На одном из литературных вечеров в ноябре 1918 года состоялась встреча С. Есенина с В. Шершеневичем и А. Мариенгофом. Точкой отсчёта в истории имажинизма считается 1918 год, когда в Москве был основан «Орден имажинистов». Создателями «Ордена» стали Анатолий Мариенгоф, бывший футурист Вадим Шершеневич и, входивший ранее в группу новокрестьянских поэтов, Сергей Есенин. К концу января 1919 года завершается организационное оформление имажинистов. Разрабатывается и публикуется «Декларация имажинизма», подготовленная В. Шершеневичем. Открылись издательства «Чихи-Пихи», «Имажинисты», «Орднас» и др. 3 марта 1919 года В. Шершеневич в воронежской газете «Огни» печатает статью «Путеводитель по поэзии 1918 года», в которой писал: «В крупную поэтическую величину постепенно выявляется Сергей Есенин. Его книги «Преображение», «Исус младенец» и «Голубень» обнаруживают в поэте помимо литературного дарования и богатое поэтическое воображение, качество редкое и ценное. Образы Есенина новы и приятно-улыбчивы, трогательны по наблюдательности и меткости, а разве образы это не всё? Мы широким сердцем верим в будущий расцвет поэта». Имажинисты подвергались резкой критике, что вынуждало их публично отстаивать свои взгляды и интересы. 5 марта 1920 года С. Есенин, В. Шершеневич и А. Мариенгоф обратились с письмом к наркому просвещения А.В. Луначарскому, в котором ультимативно заявляли — «Советские издания чуждаются нас, как зачумленных, и самое слово «имажинизм» вызывает панику в рядах достопочтенной критики и ответственных работников. Мы лишены самого главного, может быть, единственного смысла нашего существования, возможности печатать свои стихи, а, следовательно, и писать их, ибо, как нет театра для себя, так нет и поэзии для себя. Но если мы действительно не только ненужный, но чуть ли не вредный элемент в искусстве, как это пишут тт. критики и работники, если наше искусство не только вредно, но и опасно Советской республике, если нас необходимо лишить возможности печататься и говорить, то мы вынуждены просить Вас о выдаче нам разрешения на выезд из России, потому что мы желаем работать и работать так, как это велит наше искусство, не поступаясь ни одним лозунгом имажинизма, этого поэтического учения, которое для нас является единственно приемлемым». В рецензии на «Ключи Марии» С. Есенина В. Шершеневич писал: «Эта небольшая книга одного из идеологов имажинизма рисует нам философию имажинизма, чертит то миропонимание новой школы, которое упорно не хотят заметить враги нового искусства. Отмежевавшись от беспочвенного русского и итальянского футуризма, Есенин создает новый образ современной идеологии». В июле 1919 года В. Шершеневич пишет стихотворение «Лирическая конструкция» с посвящением «С. Есенину»:

Все, кто в люльке Челпанова мысль свою вынянчил!
Кто на бочку земли сумел обручи рельс набить!
За расстегнутым воротом нынче
Волосатую завтру увидеть!

Где раньше леса, как зеленые ботики,
Надевала весна и айда —
Там глотки печей в дымной зевоте
Прямо в небо суют города.

И прогресс стрижен бобриком требований
Рукою, где вздуты жилы железнодорожного узла.
Докуривши махорку деревни,
Последний окурок села,

Телескопами счистивши тайну звездной перхоти,
Вожжи солнечных лучей машиной схватив,
В силометре подъемника электричеством кверху
Внук мой гонит, как черточку лифт.

Сумрак кажет трамваи, как огня кукиши,
Хлопают жалюзи магазинов, как ресницы в сто пуд,
Мечет вновь дискобол науки
Граммофонные диски в толпу.

На пальцах проспектов построек заусеницы,
Сжата пальцами плотин, как женская глотка, вода,
И объедают листву суеверий, как гусеницы,
Извиваясь суставами вагонов, поезда.

Церковь бьется правым клиросом
Под напором фабричных гудков.
Никакому хирургу не вырезать
Аппендицит стихов.

Подобрана так или иначе
Каждой истине сотня ключей,
Но гонококк соловьиный не вылечен
В лунной и мутной моче.

Сгорбилась земля еще пуще
Под асфальтом до самых плеч,
Но поэта, занозу грядущего,
Из мякоти не извлечь.

Вместо сердца — с огромной плешиной,
С глазами, холодными, как вода на дне,
Извиваясь, как молот бешеный,
Над раскаленным железом дней,

Я сам в Осанне великолепного жара,
Для обеденных столов ломая гробы,
Трублю сиреной строчек, шофер земного шара
И Джек-потрошитель судьбы.

И вдруг металлический, как машинные яйца,
Смиряюсь, как собачка под плеткой Тубо —
Когда дачник, язык мой, шляется
По аллее березовых твоих зубов.

Мир может быть жестче, чем гранит еще,
Но и сквозь пробьется крапива строк вновь,
А из сердца поэта не вытащить
Глупую любовь.

В ноябре 1919 года В. Шершеневич пишет новое стихотворение «Если город раскаялся в шуме…» с посвящением С. Есенину:

Если город раскаялся в шуме,
Если страшно ему, что медь,
Мы лягем подобно верблюдам в самуме
Верблюжею грыжей реветь.

Кто-то хвастался тихою частью
И вытаскивал на удочке час,
А земля была вся от счастья
И счастье было от нас.

И заря растекала слюни
Над нотами шоссейных колей
Груди женщин асфальта в июне
Мягчей.

И губы ребят дымились
У проруби этих грудей
И какая-то страшная милость
Желтым маслом покрыла везде.

Из кафэ выгоняли медведя,
За луною носилась толпа.
Вместо Федора звали Федей
И улицы стали пай.

Стали мерять не на сажени,
А на вершки температуру в крови,
По таблице простой умножений
Исчисляли силу любви.

И пока из какого-то чуда
Не восстал завопить мертвец,
Поэты ревели как словно верблюды
От жестокой грыжи сердец

А.Б. Мариенгоф, С.А. Есенин, А.Б. Кусиков, В.Г. Шершеневич. 1919 г. Москва.

    В сентябре 1920 года выходит книга В. Шершеневича «2х2=5. Листы имажиниста», на обратной стороне титульного листа напечатано: «Радостно посвящаю эту книгу моим друзьям имажинистам Анатолию Мариенгофу, Николаю Эрдману, Сергею Есенину». Постепенно наметился раскол в верхнем эшелоне Ордена имажинистов. С. Есенин не соглашался с некоторыми основными положениями имажинизма, упрекал своих товарищей за надуманный отрыв поэзии от реальности. Камнем раздора, по мнению Кусикова, послужило «отношение имажинистов к художественному образу, так как «правые» считают образ средством и в соответствии с этим поэзию делят на нужную и ненужную, в то время как «левые» считают образ самоцелью и совсем не интересуются содержанием. «Правым» важно, что написать, а «левым» — как». С. Есенин в интервью берлинской газете «Накануне» (1922) сообщил: «Был момент, когда имажинизму угрожал раскол вследствии разногласий, возникших между группами Есенина-Кусикова и Вадима Шершеневича. Раскол удалось предотвратить — Шершеневич сдался, что и засвидетельствовал в публичном выступлении в Доме Печати». В зарубежной прессе отмечалось, что «имажинисты переживают пору упоения своей славой». В берлинской газете «Новый мир» писали: «Есть в Москве только четыре имени: Маяковский, Каменский, Есенин, Шершеневич. Остальное — хаос и бедлам». В России В.Л. Львов-Рогачевский в книге «Новейшая русская литература» отмечал: «В своей символике новокрестьянский поэт Есенин, яркий образчик, является наследником и хранителем тех несметных сокровищ, которые он мог почерпнуть в хранилищах народного коллективного творчества. И, конечно, он сродник не Шершеневичу и Мариенгофу, а Клюеву, Ширяевцу, Орешину, Тисленко, Клычкову». Отъезд Есенина за границу породил утверждение, что имажинизм в России прекратил своё существование. Имажинизм стал угасать после введения в стране жёсткой цензуры. 20 июня 1924 года С. Есенин пишет в «Автобиографии»: «Искусство для меня не затейливость узоров, а самое необходимое слово того языка, которым я хочу себя выразить. Поэтому основанное в 1919 году течение имажинизм, с одной стороны, мной, с другой — Шершеневичем, хоть и повернуло формально русскую поэзию по другому руслу восприятия, но зато не дало никому еще права претендовать на талант. Сейчас я отрицаю всякие школы. Считаю, что поэт и не может держаться определенной какой-нибудь школы. Это его связывает по рукам и ногам. Только свободный художник может принести свободное слово». С. Есенин отходит от имажинизма, о чём заявил публично 31 августа 1924 г. в «Правде» о роспуске группы имажинистов. В конце жизни С. Есенин писал: «Имажинизм был формальной школой, которую мы хотели утвердить. Но эта школа не имела под собой почвы и умерла сама собой, оставив правду за органическим образом». С. Есенин тепло отзывался о В. Шершеневиче и после ухода из имажинизма. Он говорил В. Эрлиху: «Вадим умный! Очень умный! И талантливый! Понимаешь? С ним всегда интересно! …Я его очень люблю, Вадима!». После смерти С. Есенина В. Шершеневич считал, что виновниками смерти Есенина являются его современники. Значительное место отведено С. Есенину в мемуарах В. Шершеневича «Великолепный очевидец. Поэтические воспоминания 1910-1925 гг.», опубликованных в 1990 году. Последние годы жизни, вплоть до смерти, имя В. Шершеневича подвергалось замалчиванию. Ему приходилось зарабатывать на жизнь изданием брошюр о деятелях театра и кино, написанием текстов для оперетт, музыкальных комедий. Он занимался переводами на русский язык произведений В. Шекспира, П. Корнеля, Парни, Ш. Бодлера, пьес Дюма, Гюго, Сарду и др. Осенью 1941 года В. Шершеневич эвакуировался на Алтай. Участвовал в литературных концертах на оборонных заводах и в военных госпиталях Барнаула, писал тексты для агитационных плакатов. Скончался в 1942 году от туберкулёза лёгких. Похоронен на Булыгинском кладбище.



«Он хороший мужик. Это не то, что многие». — Иван Грузинов

«Он хороший мужик. Это не то, что многие»

Gruzinov    Поэт, критик, мемуарист Иван Васильевич ГРУЗИНОВ (1893-1942) родился в деревне Шебаршино Смоленской губернии (ныне Можайский район Московской области) в крестьянской семье. Окончил учительскую школу, работал народным учителем Бронницкого уездного земства. Приехал в 1913 году в Москву, поступил учиться в Народный университет Шанявского. В годы Первой мировой войны служил в запасном полку писарем. Выступал в печати с 1912 года, в 1915 году издал первый сборник стихов «Бубны боли». В конце 1917 вернулся в Москву. Работал в Московском уездном совете по внешкольному образованию, затем как поэт, критик и редактор — в ленинградской «Красной газете», Познакомился с С. Есениным в 1918 году. В 1920 году оба избирались в президиум Всероссийского союза поэтов. С Есениным Грузинов встречался часто, у них было много общего, при встречах обсуждали свои произведения, высказывали друг другу замечания. На книге «Трерядница» С. Есенин написал — «За дружбу нежную и безбурную дорогому Ване Грузинову любящий С.Есенин. 20 г.». По совету друга И. Грузинов примкнул к имажинистам, его стихи были напечатаны в сборнике имажинистов «Конский сад. Вся банда». И. Грузинов утверждал, что «имажинизм — поэзия космическая. Космическое в некоторых произведениях С. Есенина выявляется с особой торжественностью, с торжественностью народного праздника». В 1921 году в издательстве «Имажинисты» вышли сборники стихов И. Грузинова «Западня слов», поэмы «Роды» и «Бычья казнь», а также брошюра по теории стиха «Имажинизма основное». Грузинов никогда не играл главенствующей роли, признанными «теоретиками» имажинизма считались А. Мариенгоф и В. Шершеневич. Поэтическое творчество И. Грузинова тоже не очень вписывалось в имажинистские каноны. Многие стихи И. Грузинова посвящены деревне. Из-за использования ненормативной лексики в 1922 году книгу И. Грузинова «Серафические подвески» конфисковали. За это издание Грузинов арестовывался в 1922 году, по постановлению Коллегии ГПУ 6 июня 1922 дело по обвинению Грузинова было направлено в Московский ревтрибунал. После раскола имажинистов И. Грузинов поддержал С. Есенина. По возвращении Есенина в 1923 году из заграничных путешествий Грузинов встречался с ним в редакции «Красной нови». Есенин в это время затевал издавать альманах «Россияне. В начале 1924 года. Грузинов опубликовал в журнале «Гостиница для путешествующих в прекрасном» статью «Пушкин и мы», в которой писал о роли С. Есенина в становлении имажинизма. 1924 году вместе с Есениным Грузинов объявил о «роспуске» группы имажинистов«в доселе известном составе». С. Есенин включил И. Грузинова в инициативную группу для издания журнала «Вольнодумец». С. Есенин говорил Рюрику Ивневу о Грузинове: «Он хороший мужик. Это не то, что многие… да ну их… и вспоминать не хочу. Грузинов хорошо разбирается в стихах, из него бы критик вышел дельный и, главное, честный. Не юлил бы хвостом. И стихи у него неплохие, есть из чего выбрать для журнала». И. Грузинов был среди близких друзей, приглашённых на свадьбу С. Есенина с С. Толстой в июле 1925 года. После смерти поэта И. Грузинов опубликовал «Есенин разговаривает о литературе и искусстве» и «О смерти Есенина». Лучшая книга стихотворений И. Грузинова «Малиновая шаль» (1926) вышла с посвящением «Сергею Есенину» Памяти С. Есенина Грузинов посвятил стихотворение «Осень. Глушь. Шагаю наугад»:

Осень. Глушь. Шагаю наугад.
Вечереет. Скоро догорит
Жёлтая закатная дуга.
За оврагом стынут пустыри.

Дальше пашни. Земляное тело
Чревом порыжевшим полыхает.
Шелестит листвой посоловелой
Ветхая, забытая ольха.

Запах смол. Лопаты мерный стук.
Упаду, затягивая петлю.
Мать-земля! Зерном не прорасту.
Звёздочку над полем не затеплю.

Что мне те, идущие за мною!
Им — своё, для них не стоит жить.
Вот один я с ношею земною
У последней роковой межи.

    В ночь с 10 на 11 июня 1927 года Грузинов был арестован, обвинен в «пропаганде, направленной в помощь международной буржуазии», 1 сентября 1927 постановлением ОСО при Коллегии ОГПУ выслан в Сибирь сроком на три года, ссылку отбывал в городе Киренске Иркутской губернии. 16 августа 1929 года постановлением ОСО при Коллегии ОГПУ лишен права проживания в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе, Ростове-на-Дону с прикреплением к городу Воронеж сроком на три года. Вернулся в Москву летом 1931 года. В 1939-1940 годах подготовил полный сборник стихов, который не был опубликован при жизни Грузинова. Грузинов сильно бедствовал, в 1942 году он умер от голода.



«Другу навеки, Учителю дней юных, товарищу в жизни». — Иван Касаткин

«Другу навеки, Учителю дней юных, товарищу в жизни»

Kasatkin 01    Писатель Иван Михайлович КАСАТКИН (1880-1938) родился в деревне Барановицы Кологривского уезда Костромской губернии в бедной крестьянской семье. С 9 лет начал зарабатывать себе на жизнь, в 13 лет самостоятельно овладел грамотой, в 1902 году учился стихосложению у поэта К. Случевского. В 18 лет устроился слесарем на завод в Сормово, затем трудился на Путиловском заводе, участвовал в рабочих кружках. Писал и распространял прокламации, подвергался арестам. В 1904-1905 годах отбывал тюремное заключении в одиночной камере Нижегородской тюрьмы. В 1907-1908 годах в газетах «Судоходец», «Нижегородский листок» Касаткин опубликовал 30 рассказов, очерков, стихотворений. С 1908 г. переписывался с Горьким. Горький принял живейшее участие в литературной судьбе Касаткина. Он оказывал ему материальную помощь, рекомендовал круг чтения, советовал темы для рассказов, редактировал их. По рекомендации Горького рассказы Касаткина публиковались в «Заветах», «Просвещении», в сборниках товарищества «Знание».
    Переписка между Касаткиным и Горьким насчитывает около 100 писем. Личное знакомство состоялось в 1914 году в Москве. Самыми плодотворными для Касаткина оказались 1909-1913 годы, в этот период были написаны рассказы, составляющие «костяк» литературного наследия Касаткина, их основная тема — жизнь русского крестьянства. В 1914 году Касаткин переехал в Петербург. В 1916 году по предложению Е.П. Пешковой возглавил отряд по собиранию на Западном фронте сирот и детей беженцев и доставлял их в Москву. При его участии организовано 18 приютов и 43 столовые. После революции занимал различные посты в советских учреждениях. Октябрьскую революцию 1917 года Касаткин встретил на фронте и приветствовал её. В 1916 году издаётся первый сборник рассказов И. Касаткина «Лесная быль». Его в октябре 1919 года Касаткин подарил В.И. Ленину с дарственной надписью — «Мощно сдвинувшему тяжёлую лесную быль — в сказку Владимиру Ильичу Ульянову (Ленину). С душевным чувством товарищеского привета Ив. Касаткин».
    После Октябрьской революции Касаткин познакомился с С. Есениным. В октябре 1918 года И. Касаткин в составе инициативной группы крестьянских писателей обратился с «Заявлением в московский Пролеткульт» о создании специальной крестьянской секции. 13-16 ноября 1918 года Касаткин, как и Есенин, был участником Всероссийского съезда советских журналистов. Касаткин работал в Госиздате, в редакции журнала «Красная нива». Был в дружеских отношениях с Есениным, который при встречах называл Касаткина «дядя Ваня». В 1919 году Касаткин вместе с В. Воровским основал Госиздат, был членом его первой редколлегии. С. Есенин летом 1919 года подарил И. Касаткину фотографию, где он снят с Мариенгофом, с дарственной надписью — «Милому дяде Ване с любовью и верой лютою С. Есенин». В ноябре 1919 года по протекции Генриха Ягоды назначен заведующим архивом ВЧК, работал по разборке трофейных белогвардейских архивов. В 1921-1922 годах в центральном аппарате ВЧК-ГПУ инспектировал репертуар московских академических театров и редактирование в Госиздате. В ноябре 1923 года он подписал коллективное письмо в ЦК РКП с предложением издавать в Госиздате книги крестьянских поэтов и писателей в самостоятельной редакции.
    При первой возможности всегда старался оказать Есенину посильную помощь, поэт с теплотой отзывался о Касаткине. Есенин при упоминании его имени говорил: «Да, да. Люблю его. Ты не знаешь, какой это парень… дядя Ваня… Мы с ним давно-о… давно-о..! Давнишний мой друг!». Есенин часто советовался с Касаткиным по своим литературно-издательским делам. Он, как близкий друг, присутствовал на свадьбе С. Есенина и С.А. Толстой. 19 ноября 1925 года на подаренной книге «Персидские мотивы» написал — «Другу навеки, Учителю дней юных, товарищу в жизни Ивану Касаткину любящий С. Есенин».
    После трагической гибели поэта И. Касаткин писал М. Горькому: «Смерть Есенина меня прямо сразила с ног… до сей поры я не могу опомниться…». Касаткин проявлял отеческую заботу о С.А. Толстой-Есениной. 16 января 1926 года он писал И.Е. Вольнову: «Эти две недели я живу как с перешибленным хребтом, так потрясло случившееся. И каждый день, как во сне, мы травим и травим свои раны воспоминаньями о Сергее бесконечными. Софья Андреевна, жена его, все время ночует у нас, боясь еще идти на свою квартиру, — и мы проговариваем ночи напролёт…». И. Касаткин входил в комиссию по увековечиванию памяти С.А. Есенина.
    В 1925-1935 годах был редактором журналов «Красная нива», «Колхозник», «Земля советская». При советской власти написал лишь несколько рассказов. 31 января 1937 года арестован по обвинению в принадлежности у московской организации правых (так называемый правотроцкистский блок). На закрытом судебном заседании выездной сессии Военной коллегией Верховного суда СССР от 21 апреля 1938 года отказался от признательных показаний, заявив, что оговорил себя. Приговорён к высшей мере наказания, расстрелян в тот же день. 1 октября 1955 года Касаткин был реабилитирован.



«Замечательная стерва и талантливый поэт». — Иван Приблудный

«Замечательная стерва и талантливый поэт»

Pribludny 1924    Поэт Иван ПРИБЛУДНЫЙ (настоящее имя Яков Петрович Овчаренко) (1905-1937) родился в селе Безгиново Старобельского уезда Харьковской губернии в бедной крестьянской семье. В 1920 году Яша покинул родное село, работал батраком и пастухом, выступал в труппе бродячего цирка, а в декабре того же года поступил в 17-ю кавалерийскую дивизию Червоного казачества под командованием Григория Котовского. Служа ездовым тачанки в дивизии, получил прозвище Приблудный (потому, что приблудился), впоследствии оно стало его поэтическим псевдонимом. Имя Иван получил в честь начальника особого отдела Черниговской дивизии Ивана Крылова, который пригрел, одел и накормил Яшу. Тот же Крылов, заметив поэтический дар своего бойца, снабдив его рекомендательным письмом к секретарю Краснопресненского райкома партии Москвы Г. Беленькому и направил Яшу в столицу. В 1921 году Приблудный был принят в московский интернат для одарённых детей. Он показал свои стихи В. Брюсову, который положительно их оценил и, несмотря на отсутствие систематического образования, И. Приблудного приняли на первый курс Высшего литературно-художественного института, возглавляемого Брюсовым. В 1923 году стихи Приблудного впервые публикуются в журнале «Красная нива». Сохранился макет его рукописной книги «Гость из Украины. Стихи. 1923, январь-июль», подготовленный для издания.
    О том, что он хорошо знал поэзию Есенина, свидетельствует предпосланный одному из стихотворений эпиграф из есенинского стихотворения «Не жалею, не зову, не плачу». 3 августа 1923 года из-за границы вернулся С. Есенин. С ним И. Приблудного познакомил в августе 1923 года В. Наседкин. Они быстро подружились. О первых днях общения с поэтом И. Приблудный писал Г. Бениславской: «Я его любил, как может любить человек гонимый и никогда никого не любивший. В первые недели нашего необычайного романа я готов был за него с кем угодно драться». С. Есенин не только принял активное участие в его литературной судьбе, но и ввел Ивана в круг своих самых близких людей.
    Поэт-имажинист Матвей Ройзман вспоминал: «Осенью 1923 года Есенин появился в «Стойле» с восемнадцатилетним поэтом Иваном Приблудным (Яковом Овчаренко). Это был парень — косая сажень в плечах, с фигурой атлетического сложения, к тому же очень сильный… Есенин знал стихи Приблудного, его жизнь и объявил Ивана своим учеником. Многим было ведомо отзывчивое сердце Сергея, помню, как он относился к своей матери, сёстрам, особенно к Шуре, к детям от З.Н. Райх, сыну от А. Изрядновой — Юрию. Но отношение Есенина к Приблудному было поразительное. Он покупал ему одежду, обувь, давал деньги на питание. Благодаря тому, что Иван писал на сельскую тематику, противопоставляя деревню городу, писал о своей умершей матери, его стихи были близки Есенину…».
    Поэт и переводчик Д. Семеновский вспоминал: «Появился в кафе и очень юный поэт Иван Приблудный, который, как оказалось потом, выполнял роль есенинского адъютанта». Молодой поэт стал постоянно сопровождать С. Есенина, бывать с ним на дружеских пирушках. Приблудный имел в литературных кругах своего времени репутацию честного, добродушного человека, шутника и весельчака, балагура. Он был постоянным участником пьяных загулов Есенина.  Как отмечала жена Приблудного Наталья (впоследствии — Милонова), Приблудный вполне разделял с Есениным «славу скандалиста», хотя зачинщиком большинства драк и скандалов, по её мнению, был именно Есенин, а Ивану приходилось выступать в роли его защитника. С. Есенин отзывался о молодом поэте так: «Замечательная стерва и талантливый поэт, очень хороший…». В январе 1924 года И. Приблудный написал стихотворение «Город кирпичный, грозный, огромный…» с посвящением «Любимому учителю моему Сергею Есенину»:

Город кирпичный, грозный, огромный,
Кто не причалит к твоим берегам…
Толпами скал от Москвы до Коломны —
Камень на камне, рокот и гам.

В этом саду соловья не услышишь,
И каменный сад соловья не поймёт…
С балкона любуюсь на тучи, на крыши,
На вечно немолчный людской хоровод.

И вот у ворот стооконного дома:
Зелёные крылья, высокий лик,
Буйная песня с детства знакома,
До боли знаком шелестящий язык.

Снились мне пастбища, снились луга мне,
Этот же сон — на сон не похож… —
Тополь на севере! Тополь на камне!
Ты ли шумишь здесь и ты ли поёшь?

В этих трущобах я рад тебя встретить,
Рад отдохнуть под зелёным крылом,
Мы ли теперь одиноки на свете!
Нам ли теперь вздыхать о былом!

Тесно тебе под железной крышей,
Жутко и мне у железных перил;
— Так запевай же! Ты ростом повыше,
Раньше расцвёл здесь и больше жил.

Я ещё слаб, мне едва — восемнадцать,
Окрепну — и песней поспорим с тобой,
Будем как дома, — шуметь, смеяться,
Мой стройный кудрявый, хороший мой.

Эта ли встреча так дорога мне,
Шелест ли тронул так душу мою…
— Тополь на севере! Тополь на камне!
Ты ли шумишь и тебе ль пою!!!

    В московской газете «Вечерние известия» в статье «Радуга» (25 февраля 1924 года) подчеркивалось, что «Поэт Приблудный Иван находится под непосредственным влиянием своего «литературного мецената» Есенина. Приблудный копирует Есенина в точности: так же курит, так же плюется, так же иногда… да, впрочем, всегда хулиганит, но это можно отнести за счет его молодости». Эту зависимость пытался отрицать молодой поэт, который 11 апреля 1924 г. в записке И. Вардину уточнял: «И как бы ни был я угнетаем мыслью, что я от кого-то зависим, я никогда не предполагал, что состою в должности конвоира и сторожа при Его Высоко Благородии С. Есенине». В апреле 1924 года на подаренной Приблудному фотографии С. Есенин написал: «Милому Приблудному с нежностью великой и непобедимой. С. Есенин».


С. Есенин с молодыми писателями: И. Приблудный, Г. Шмерельсон, В. Эрлих, В. Риччиотти, С. Полоцкий.
1924 г., Ленинград.

В августе 1924 года юный поэт побывал на родине своего учителя, в селе Константиново. По мнению некоторых исследователей, Приблудного можно в поэтическом смысле считать учеником Есенина примыкавшим к кругу новокрестьянских поэтов. С. Есенин следил за поэтическим ростом И. Приблудного, своеобразно передавая ему свои поэтические навыки. Есть много доказательств, когда в стихотворениях И. Приблудного встречаются рифмы, перекликающиеся с есенинскими рифмами. Последняя встреча И. Приблудного с Есениным состоялась в гостинице «Англетер» перед трагической смертью поэта. В 1926 году И. Приблудный пишет стихотворение «Раскаяние», посвящённое С. Есенину:

Мой ранний путь — бугры да тернии,
Снега да камни там и тут.
А где-то в Харьковской губернии
Долины вишнями цветут.

Там степь — отрада и кормилица
В жгуты и косы вьёт ковыль.
И лес ветрам поведать силится
Едва постигнутую быль.

Там под горой, горой высокой,
Неся прохлад нетленный дар,
Шумит осиной и осокой
Река зелёная Айдар.

Волы и кони бродят по полю,
И в самой тихой из слобод
Всё безвозвратней снится тополю
Беспечный голос у ворот.

И в зиму, душу в шубу кутая,
На дальний холм выходит мать,
Всё в те же валенки обутая,
Любимца блудного встречать.

А я, в боях успевший вырасти,
Обретший силу и закал,
Теперь в попоек пряной сырости,
Меняю юность на бокал.

В до слёз накуренной обители
Я всем ни близок, ни далёк,
И те глаза, что душу видели,
Впились бездумно в потолок

Сейчас, избитого и пьяного,
Меня в покой сведёт конвой…
Когда ж я жизнь поставлю заново
И в жизни стану сам собой?!

    В том же 1926 году выходит в свет первый сборник стихов Приблудного — «Тополь на камне» (книга предваряется посвящением «любимому учителю» Сергею Есенину). 17 мая 1931 года Приблудного за эпиграмму на К. Ворошилова арестовывают  и ссылают в Астрахань. Возвратившись из ссылки в Москву в 1935 году, поэт пытается вступить в Союз писателей СССР, но ему отказывают. Весной 1937 года Приблудного (как и некоторых других поэтов) вновь арестовывают — за принадлежность к «террористической группе из среды поэтов». 13 августа 1937 года Военная коллегия Верховного Суда СССР приговаривает его к расстрелу, и приговор в тот же день приводится в исполнение. Посмертно реабилитирован 24 ноября 1956 года, в 1985 году посмертно принят в члены СП СССР. В 1989 году в городе Новоайдар открыт памятник И. Приблудному (скульпторы — Н.Н. Щербаков, А.Г. Смирнов). Также памятник и мемориальная доска установлены на родине поэта — в селе Безгиново.

    У многих друзей Сергея Есенина после его смерти жизнь сложилась трагически, трое из тех, о ком шла речь в этом эссе, были уничтожены в расстрельные тридцатые (В.Ф. Наседкин, И.М. Касаткин, Иван Приблудный), двое других умерли своей смертью в 1942 году (И.М. Грузинов от голода, а В.Г. Шершеневич от болезни). Молох сталинских репрессий в полной мере прошёлся по советским поэтам из ближнего окружения Сергея Есенина.

Эдуард Гетманский

Добавить комментарий

Комментарии проходят предварительную модерацию и появляются на сайте не моментально, а некоторое время спустя. Поэтому не отправляйте, пожалуйста, комментарии несколько раз подряд.
Комментарии, не имеющие прямого отношения к теме статьи, содержащие оскорбительные слова, ненормативную лексику или малейший намек на разжигание социальной, религиозной или национальной розни, а также просто бессмысленные, ПУБЛИКОВАТЬСЯ НЕ БУДУТ.


Защитный код
Обновить

Новые материалы

Яндекс цитирования
Rambler's Top100 Яндекс.Метрика