Поиск по сайту

Наша кнопка

Счетчик посещений

58838070
Сегодня
Вчера
На этой неделе
На прошлой неделе
В этом месяце
В прошлом месяце
31140
39415
161037
56530344
891892
1020655

Сегодня: Март 28, 2024




Уважаемые друзья!
На Change.org создана петиция президенту РФ В.В. Путину
об открытии архивной информации о гибели С. Есенина

Призываем всех принять участие в этой акции и поставить свою подпись
ПЕТИЦИЯ

МАКВЕЙ Г. Есенин в Америке

PostDateIcon 29.11.2005 21:00  |  Печать
Рейтинг:   / 3
ПлохоОтлично 
Просмотров: 17116

Гордон Маквей

Есенин в Америке


Предлагаем вниманию наших читателей с небольшими сокращениями статью английского есениноведа Гордона Маквея о поездке Есенина в Америку. На русском языке статья публикуется впервые. Профессор Гордон Маквей автор двух книг о Есенине, широко известных на Западе, «Есенин. Жизнь» (1976) и «Айседора и Есенин» (1980).

Сергей Есенин и Айседора Дункан познакомились в Москве осенью 1921 года. 2 мая 1922 года они оформили брак, а 10 мая отправились самолетом в Германию. Последующие месяцы они провели в Германии, Бельгии, Италии и Франции. В конце сентября на пароходе «Париж» Есенин и Дункан покинули Европу, чтобы совершить путешествие в Соединенные Штаты.
2 октября 1922 года пароход, миновав статую Свободы, вошел в Нью-Йоркскую гавань. В американских газетах появились сообщения о возвращении знаменитой танцовщицы на родину с мужем, русским поэтом Сергеем Есениным.
На пароходе Есенин и Ветлугин (секретарь Айседоры) составили заявление, в котором говорилось, что Есенин и Дункан не вмешиваются в вопросы политики, что они работают только в области искусства, и они убеждены в том, что Россия и Америка способны понять друг друга.
И все же, несмотря на это, знакомство Есенина с Америкой началось с неприятностей. Супругам не разрешили сойти иа берег, им пришлось провести ночь на пароходе.
А на следующий день на Эллис-Айленде эмиграционные власти в течение почти двух часов допрашивали Айседору Дункан, так как ее и Есенина принимали за большевистских агентов. Айседора Дункан сильно переживала, и этот эпизод оставил в ее душе горький осадок. Есенин воспринимал происходящее иронично и старался перевести в шутку. 3 октября газета «Нью-Йорк Трибюн» опубликована шестую по счету передовую статью «Пустите Есениных», в которой корреспондент рассказывает как «по пути на Эллис-Айленд, когда лодка проплывала мимо статуи Свободы, Есенин приветственно помахал ей рукой, сказав по-русски (в свободном изложении журналиста) что-то вроде: «Я в восторге от тебя, старушка, хотя именно в эту минуту меньше всего расположен тобой восхищаться». Есенина поразила  красота небоскребов.
Любопытные репортеры писали о роскошных нарядах Айседоры и внешности Есенина. «Нью Йорк Таймс» подробно рассказывала о том, как на прогулочной палубе «Парижа» Айседора «полулежала на кушетке, красиво обвивая левой рукой шею мужа. Притянув его белокурую напудренную голову к своему плечу, мадам Дункан сказала, что он молодой поэт-имажинист... «Его называют вторым великим поэтом после Пушкина». Молодой русский, которому, как выяснилось, уже 27 лет, выглядит не старше семнадцати.
Несмотря на то, что Айседора была разгневана на чиновников, — писала «Нью-Йорк Геральд» — «ее муж, молодой яркий блондин, русский поэт..., кажется, воспринял этот случай, как обыкновенный и несерьезный... Ее муж (стройный, атлетического сложения, широкоплечий, с тонкой талией) объясняется с Айседорой в основном через ее секретаря. Он выглядит моложе своих 27 лет и по одежде не отличается от обычного американского коммерсанта — простой серый костюм из твида. Не владея английским, он, стоя рядом с женой, кивает с одобрительной улыбкой, подтверждая все, что она говорит репортерам. Оба производят впечатление искренне влюбленных и не стараются скрывать свои чувства от посторонних. Айседора показала томик стихов своего мужа в свободном переводе на французский...
Виды Манхеттена ошеломили молодого русского поэта, и он пообещал непременно написать об этом. Ему нравится воспевать бродяг и скитальцев, хотя сам не похож ни на тех, ни на других. О нем говорят, что он грустный, но, кажется, что это самый веселый большевик, который когда-либо пересекал Атлантику...»
По возвращении в Москву Есенин вспоминал, как большая толпа репортеров и фотографов окружила их на палубе парохода «Париж». Около двадцати газет, по словам Есенина, напечатали о них огромные статьи с портретами. В этих статьях, — пишет Есенин, — «говорилось... немного об Айседоре Дункан, что я поэт, но больше всего о моих ботинках и о том, что у меня прекрасное сложение для легкой атлетики и что я наверняка был бы лучшим спортсменом в Америке» («Железный Миргород»).
Действительно, «Нью-Йорк Уорлд» сообщала своим читателям: «Вскоре появился муж мадам Дункан, юноша, похожий на мальчика. По внешним данным он мог бы стать отличным полузащитником в любой футбольной команде — рост 5 футов 10 дюймов, белокурая, коротко остриженная голова сидит на паре широких плеч. У него узкие бедра и ноги, способные преодолеть 100 ярдов за 10 секунд.
Классическая Айседора несколько оживилась, когда группа поднялась на верхнюю палубу. Мистер Есенин заулыбался, как студент, когда его попросили позировать в обнимку с женой. Его смущение очень развеселило мадам Дункан. Она поцеловала его перед фотокамерой. Поэт улыбался и курил, недоверчиво вдыхая дымок американской сигареты. Они предполагают оставаться здесь до февраля, а потом уедут обратно в Россию, где Айседора организовала школу».
Есенин с видимым удовольствием наблюдал за происходящим вокруг. «Муж-мальчик с вьющимися волосами, кажется рад, что оказался в центре внимания из-за поездки на Эллис-Айленд... Говорит, что непременно напишет поэму о статуе Свободы и о небоскребах», — сообщила   «Нью-Йорк Таймс».
Несмотря на тривиальность таких газетных сообщений, они все же в какой-то мере дают представление о душевном и физическом состоянии Есенина в начале его путешествия по Америке. Он, как видно, был спокоен, независим и насмешлив, выглядел молодым и веселым. Был нежно привязан к Айседоре. Нет никаких сообщений о выпивках или о плохом здоровье.
Нью-Йорк произвел на Есенина большое впечатление, и он намеревался написать об этом. Однако, как оказалось в дальнейшем, намерения своего Есенин не выполнил. Видимо, тема эта была чужда Есенину. По возвращении в Москву Есенин  восклицал: «Мать честная! До чего же бездарны поэмы Маяковского об Америке! Разве можно выразить эту железную и гранитную мощь словами?! Это поэмы без слов...»
Перед отъездом в Европу, а затем по прибытии в Германию в мае 1922 года Есенин много пил. В Висбадене врачи посоветовали ему прекратить пить хотя бы на два-три месяца. Он тогда дал зарок не пить больше. С июня по октябрь 1922 года Есенин, действительно, мало пил, но последовавшие за этим четыре месяца произвели в Есенине гибельные изменения. С этого времени свадебное путешествие Есенина и Дункан превратилось, по словам Владислава Ходасевича, в «хулиганскую поездку по Европе и Америке». Мери Дести пишет: «Во время поездки Айседоры по Америке начал проявляться безрассудный нрав Есенина. Он решил, что Америка встретила его не так, как подобает и злился за это на Айседору, по всякому случаю оскорбляя ее и ее страну. В газетах было много скандальных сообщений, более или менее преувеличенных, но в них было достаточно правды, чтобы сделать жизнь совершенно невыносимой».
У Есенина было несколько причин обидеться на Америку. Он не знал английского языка и, будучи мнительным по натуре, постоянно воображал, что американцы над ним смеются. Языковый барьер помешал планам Есенина покорить Америку своими стихами. Ему не удалось достигнуть всемирной известности, о которой он мечтал. Это было, в самом деле, его Ватерлоо (об этом пишет А. Мариенгоф в журнале «Октябрь», 1965, № 11, с. 84).
Очевидно, Есенин решил привлечь к себе внимание, устраивая скандалы. В Москве люди могли возмущаться его поведением, но эти же люди слушали, понимали и ценили его стихи. В Америке скандалы приводили только к изоляции. Вот почему Есенин вернулся из-за границы «раздраженным и злым», по словам Повицкого.
Была и другая причина обижаться на Америку — алкоголь. Есенин приехал в Америку во время «сухого закона». Им пришлось, где придется, доставать и потреблять плохое вино, которого, как образно сказала Айседора, когда покидала неблагодарную Америку, хватило бы «убить слона». Здоровье Есенина начало окончательно разрушаться от выпитого в Соединенных Штатах спиртного. При таких обстоятельствах началось путешествие по Америке.
7 октября 1922 года Айседора дала первое из четырех намеченных представлений в Карнеги-холл. Первый после пятилетнего перерыва концерт в Нью-Йорке получил в печати благоприятные отзывы. «Нью-Йорк Трибюн» сообщила, что Айседора по окончании концерта произнесла речь, в том смысле, что муж ее «Уолт Уитмен России».
По несчастью, успеху ее турне помешало то, что Айседора не нашла в себе силы удержаться от выступлений после концертов. Она с нескрываемым сочувствием рассказывала о России и призывала к дружбе между американским и русским народами. Лекции Айседоры Дункан, а также её прозрачные танцевальные костюмы не могли понравиться жителям американских городов — пуританам, ненавидевшим большевиков. Газеты сообщали, что в Бостоне «Айседора танцевала в алой накидке и называла себя красной. Многие зрители, шокированные ее наготой, покинули зал».
Несмотря на большую рекламу, которой сопровождались выступления Айседоры, ее «большевистские» лекции возмущали публику. Это могло привести к запрету ее выступлений и расторжению контрактов.
В скором времени Айседоре запретили выступать в Бостоне, а в начале декабря из-за протестов прихожан отменили выступление в одной из церквей.
Айседора побывала с концертами в городах Балтимор, Бостон, Чикаго, Мемфис, Нью-Йорк, Филадельфия, Толедо, расположенных на востоке и в центре США. Есенин, очевидно, следовал за своей женой из города в город.
12 ноября 1922 года Есенин написал из Нью-Йорка Анатолию Мариенгофу: «Милый мой Толя! Как рад я, что ты не со мной здесь в Америке, не в этом отвратительнейшем Нью-Йорке. Было бы так плохо, что хоть повеситься». Видно, что Есенин затосковал по дому. Он разочаровался в американцах: «Никак не желаю говорить на этом проклятом английском языке», — добавляет он. На английском Есенин не желал говорить из принципа, говорил, что «боится испортить и забыть русский язык». За время пребывания в США Есенин почти ничего не написал.
15 января 1923 года состоялось последнее выступление Айседоры. Она сообщила журналистам, что уезжает в Россию и никогда больше не вернется в Америку, хотя Америка — ее родина. Рассказывая о своей московской школе, Айседора сказала: «Такая школа невозможна в Америке, потому что в Америке нет демократии... До тех пор, пока есть дети богатых и дети бедных, демократии быть не может... Тех, кого мир называет гениальными людьми, — это люди, которые смотрят на мир глазами детей. Вот гений (она повернулась к мужу). Безрассудный, как старатель, сильный, полный жизни, поэтический! Вот молодая Россия».
Безрассудство Есенина проявилось еще раз в январе 1923 года на вечере русско-еврейских поэтов. Читая отрывок из поэмы «Страна негодяев», Есенин сказал что-то о «жидах», после чего произошел скандал. Есенин был, видимо, изрядно пьян, ударил Айседору, и его вынуждены были удерживать силой.
В жизни, в отношениях с людьми Есенин не был антисемитом, но когда выпивал, он мог высказываться в антисемитском духе. Такое случалось с ним позже, уже в России, в конце 1923 года и еще раз в конце 1925 года.
В. Левин вспоминает, как он вскоре после вечера у Мани-Лейбов посетил Есенина и Айседору в их гостинице: «Есенин был бледнее, чем обычно, очень вежлив и учтив со мной. Он сказал, что с ним случился эпилептический припадок. Эту болезнь он унаследовал от своего деда, которого однажды высекли в конюшне, отчего он получил падучую болезнь. И это передалось внуку»... Других данных о том, что дед Есенина был эпилептик, нигде не встречается, хотя в своей автобиографии 1924 года Есенин все же упоминает «припадочного дядю».
В письме к Мани-Лейб, в котором Есенин извиняется за происшедшее, есть такие слова: «Это у меня та самая болезнь, которая была у Эдгара По, у Мюссе». В стихотворении 1923 года «Ты прохладой меня не мучай» поэт говорит о себе «Одержимый тяжелой падучей». К этому можно прибавить, что врач, смотревший Есенина в Париже в 1923 году, поставил ему диагноз как больному эпилепсией. В одной американской газете мелькнуло сообщение, датированное 17 февраля 1923 года, в котором говорится, что Есенин был задержан и провел ночь в полицейском участке после буйного скандала, и о нем в полицейском журнале была сделана запись: «Страдает припадками эпилепсии. Выпил слишком много».
Но несмотря на все эти второстепенные свидетельства, мнение, что Есенин, якобы, был эпилептик, не убедительны. Ни в одном из воспоминаний, опубликованных или не опубликованных в СССР, нет даже намека на такую болезнь. Возможно, нервные срывы (в значительной степени вызываемые алкоголем) были похожи на эпилептические припадки. А строчка «Одержимый тяжелой падучей», может быть, была навеяна воспоминаниями о том, как его за границей принимали за эпилептика.
Вскоре после скандала у Мани-Лейбов Есенин и Айседора навсегда уехали из Америки, их четырехмесячное пребывание в США оказалось несчастливым. Дункан считала, что поездку испортили падкие на сенсацию американские газетчики и плохого качества американские вина. Но были и другие причины: душевная неуравновешенность Есенина и открытая любовь Айседоры к России.
3 февраля 1923 года поэт и танцовщица взобрались на палубу парохода «Джордж Вашингтон», который взял курс на Шербур. На следующий день нью-йоркские газеты изложили в подробностях все, что сказала репортерам на прощание Айседора Дункан: «Не нужны мне ваши роскошные отели. Я лучше буду жить в России на черном хлебе и водке». «В России у нас свобода... В вашей стране люди не нуждаются в искусстве. Они не понимают, что это такое...»
В марте 1923 года оскорбленные власти под предлогом того, что она вышла замуж за русского, лишили Айседору американского гражданства.
Здоровье Есенина во время поездки по Америке резко ухудшилось, у него все чаще стали появляться мысли о самоубийстве. Некоторые западные мемуаристы пишут, что Есенин тратил деньги Айседоры и увез в Москву несколько чемоданов с вещами. А. Мариенгоф в своих воспоминаниях говорит о больших американских чемоданах, с которыми Есенин вернулся в Москву. Они были наполнены вещами, и Есенин их ревниво охранял.
Америка произвела на Есенина огромное впечатление, изменила, как он сам говорил «угол зрения». Очерк «Железный Миргород» почти полностью посвящен Америке. Есенин восхищается индустриальной мощью этой страны. Именно после поездки в Америку появляется новый мотив в творчестве поэта:

«Полевая Россия, довольно
Волочиться сохой по полям».

7 ноября 1923 года на борту «Георга Вашингтона» Есенин написал полное безнадежности и отчаяния письмо имажинисту Александру Кусикову: «Я расскажу тебе об Америке позже. Это самая ужасная дрянь... Я полон смертной, невыносимой тоски. Я чувствую себя чужим и ненужным здесь, но когда я вспоминаю Россию, вспоминаю, что ждет меня там, я не хочу возвращаться...» Вечером 11 февраля 1923 года пароход вошел в порт Шербур. Так завершилась поездка Есенина в Америку.

Перевод сделан по заказу редакции В. Васиным.


«ГОЛОС», газета профсоюзов Рязанской области, 27 сентября 1990 г.

 

Добавить комментарий

Комментарии проходят предварительную модерацию и появляются на сайте не моментально, а некоторое время спустя. Поэтому не отправляйте, пожалуйста, комментарии несколько раз подряд.
Комментарии, не имеющие прямого отношения к теме статьи, содержащие оскорбительные слова, ненормативную лексику или малейший намек на разжигание социальной, религиозной или национальной розни, а также просто бессмысленные, ПУБЛИКОВАТЬСЯ НЕ БУДУТ.


Защитный код
Обновить

Новые материалы

Яндекс цитирования
Rambler's Top100 Яндекс.Метрика