ОЙЦЕВИЧ Г. Эксгумация Сергея Есенина как ловушка для стереотипов

PostDateIcon 29.04.2010 06:39  |  Печать
Рейтинг:   / 4
ПлохоОтлично 
Просмотров: 11253

Гжегож Ойцевич, проф.

г. Ольштын, Польша
Варминско-Мазурский университет


ЭКСГУМАЦИЯ СЕРГЕЯ ЕСЕНИНА
КАК ЛОВУШКА ДЛЯ СТЕРЕОТИПОВ



Великая Божия благодать сойдёт в тот миг на Россию.
И будут посрамлены «чёрные человеки» Есенина и те,
кто оборвал на взлёте замечательную земную жизнь
ниспосланного небом поэтического гения.

Анатолий С. Прокопенко [1]



На мой взгляд, эксгумация, воспринимаемая обычно как следственное действие, имеет также своё не менее важное иное, процессуальное, значение в том смысле, что она способна перевернуть и изменить бытующие в народе мнения насчёт определённых дел и связанных с ними людей, следовательно — она в силах модифицировать официальную интерпретацию отрывка истории и указать на культурные источники устоявшегося мнения общества насчёт преждевременной кончины Сергея Есенина.
Конечно, любая культурная ловушка стереотипов, которая относится к эксгумации, должна опираться на объективные результаты извлечения трупа или его останков из места захоронения. В настоящее время нет уже, кажется, никаких серьёзных сомнений в том, что данное извлечение — это первый, единственный, надёжный и необходимый этап переформирования общей, упрощённой  точки зрения россиян на версию об обстоятельствах и причине смерти Сергея Александровича. Но это также огромный социокультурный шанс для самой посткоммунистической России, которая благодаря есенинской эксгумации смело может раз навсегда сказать, что со страшным сталинским прошлым, связанным с делом поэта, не хочет иметь ничего общего.
Эксгумация останков Сергея Есенина, как настоящее и солидное научное судебно-медицинское исследование, способна ответить на ряд самых трудных криминалистических вопросов и указать впоследствии на необходимость замены одного стереотипа другим, но на этот раз таким, который полностью будет отвечать исторической правде о трагических происшествиях с 27 на 28 декабря 1925 г. в ленинградских гостиницах «Англетер» и «Астория». Иными словами, я считаю, что успешная эксгумация останков Сергея Александровича сможет вытеснить стереотип о том, что он наложил на себя руки в состоянии сильного опьянения, депрессии, отчаяния, т.е. она снимет с него клеймо самуобийцы и грешника, и позволит ввести в обиходное мнение новый справедливый стереотип о мученической кончине поэта, который погиб преждевременно и абсолютно не по своей воле. Не исключено, что в социальном мнении произойдёт не только замена стереотипов, но наступит также умерщвление сегодняшнего, распространённого не только в России, представления о Есенине как о самоубийце, развратнике, пьянице и дебошире. Показ истины будет способствовать укреплению также обобщённого образа поэта-жертвы, преследуемой самим государством, сыном которого он был и которое он искренне любил.
Повторный осмотр останков Сергея Есенина будет тем успешнее, чем больше биологического материала найдётся в его могиле. Все, кто ожидает эксгумации, надеются на то, что, всё-таки, несмотря на превратности судьбы, сохранились самые существенные для судебно-медицинского исследования части тела, как волосы, череп, зубы, кости рёбер, кости нижних и верхних конечностей. Не исключено, что эксгумационная комиссия обнаружит, может быть, то, о чём сегодня даже не задумывается.
Указывая на превратности судьбы, я имею в виду тот факт, что согласно выдвинутой мною гипотезе, на Ваганьковское кладбище 1 января 1926 г. в час ночи прибывает, по приказу, наверное, самого Сталина, экипаж «могильщиков», состоящий из работников ОГПУ. Одни огепеушники достают свежий, только что опущенный в землю гроб Есенина, открывают его и снимают с грудной клетки покойника медный крест от Николая Клюева. Часы бьют тогда 2.00 ночи. Вторая же группа гробокопателей-огепеушников выкапывает иной гроб и меняет их местами. В гроб выкопанного мужчины сексоты подбрасывают медный крест на чёрной цепи, ибо организатор мистификации предвидел и то, что в ближайшем или дальнейшем будущем будет, всё-таки, проведена эксгумация останков поэта, и тогда медный крест может — парадоксально — стать обстоятельством в пользу мистификаторов, так как он свидетельствовал бы об аутентичности данной могилы и обнаруженных останков. Нельзя забывать и о том, что мистификатор, по всей вероятности, выбрал для подмены могилу и труп, который при жизни физически — возрастом, ростом, строением кости и другими анатомическими чертами — напоминал бы в позднейшем скелет самого Есенина.
Учитывая вышесказанное, перед эксгумационной комиссией появляются уже в самом начале потенциальных следственных действий две нелёгкие задачи: во-первых, надо будет установить, где на самом деле находятся останки Есенина и чьи останки захоронены в настоящей семнадцатой аллее Ваганьковского кладбища под памятником великому поэту. По закону РФ место захоронения человека в связи с эксгумацией его останков должен указать следователь, но, учитывая вышесказанное, вряд ли будет он в состоянии без доступа к скрываемым в архивах КГБ (ФСБ) документам или помощи ближайших родственныков поэта правильно определить действительное место его захоронения. Есенинская эксгумация не будет таким образом ни единичной, ни лёгкой, ни простой, так как возле останков поэта, при успешном их обнаружении, появятся останки другого человека, личность которого надо будет установить с помощью генетических исследований и с помощью метода восстановления лица на основании черепа, созданного Михаилом Гарасимовым, метода — добавим — неоднократно уже проверенного самой практикой судебной медицины. Именно этот традиционный метод, или значительно более современные методы, опирающиеся на электронную обработку данных и электронную реконструкцию лица, как, например, антропоскопическая система POL-SIT Rekonstrukcja, 3D (Three Dimensional Facial Reconstruction) или метод суперпроекции, необходимо будет применить также по отношению к потенциальным останкам Сергея Есенина, если выкопанный череп сохранится полностью или в такой форме, которая позволит провести верное восстановление прижизненного облика поэта.
Итак, получается, что перед следователем, судебными медэкспертами и криминалистами уже до настоящей эксгумации вырастают определённые задачи, связанные не с одним, а, по крайней мере, с двумя повторными осмотрами мест захоронения и захороненных трупов. При этом следует предвидеть и такую возможность, что до обнаружения подлинного скелета Есенина, могильщики будут вынуждены вскрывать иные могилы и иные гробы, впоследствии же — устанавливать, может быть, личности умерших, если возникнет такая необходимость.
В связи с потенциальной эксгумацией появляется также вопрос о документировании всех этапов следственных действий. К счастью, время ленинградского надзирателя Николая Горбова и чрезвычайно низкий уровень составления документов дознания можно в основном считать ушедшим в прошлое. Согласно современному закону, эксгумация, как следственное действие, проводится не только в присутствии понятых и с участием судебного медика, но могут в ней присутствовать и иные лица, имеющие определённое отношение к данному делу, т.е. родственники поэта, а также члены эксгумационной комиссии. Кроме этого, протокольно фиксируются с помощью фотоснимков или цифровой видеозаписи все этапы повторного осмотра останков, запечатлеваются «общий вид могилы, раскоп с гробом, гроб в закрытом и раскрытом виде, общий вид трупа» [2, c. 96].
Вопрос об эксгумации Есенина не является в России новым. Мы знаем, что уже десятки лет нынешнее поколение рода Есениных, особенно же племянница Светлана Петровна Есенина — пока безуспешно — пытается добиться разрешения Генеральной прокуратуры Российской Федерации на проведение повторного осмотра останков Сергея Александровича. Сразу вспоминается здесь курьёзный ответ, данный после истечения одного года Н. Н. Дедовым, старшим прокурором управления по надзору за следствием и дознанием Генеральной прокуратуры Российской Федерации и заодно старшим советником юстиции, директору Института мировой литературы им. А. М. Горького Феликсу Феодосьевичу Кузнецову, и председателю Есенинского Комитета Союза писателей Юрию Львовичу Прокушеву, в котором сообщалось, что «дознание по смерти поэта С. А. Есенина проводилось в соответствии с действовавшим уголовно-процессуальным законодательством (УПК РСФСР от 1923 г., а допущенные неполнота и низкое качество документов дознания то лишь сами по себе без подтверждения другими объективными доказательствами, не могут быть основанием для вывода об убийстве поэта и эксгумации его останков для проведения судебно-медицинского исследования. Постановление народного следователя 2-го отделения милиции г. Ленинграда от 23.01.26 о прекращении производства дознания по факту убийства С. А. Есенина является законным» [3, выделено мною — Г.О.].
Я полностью согласен с Анатолием Стефановичем Прокопенко, который считает, что «Тайна, которую хранят за семью замками, может быть раскрыта совсем иным способом. Ведь вполне может случиться событие весьма чрезвычайное. Событие скорбное, но, пожалуй, единственное, способное, наконец, навсегда оборвать изнуряющие души распри о загадке гибели Есенина. Это — эксгумация останков поэта» [1, выделено мною — Г.О.]. Конечно, получаемые Светланой Петровной Есениной и теперь официальные заключения, подписываемые представителями Генеральной прокуратуры РФ, похожие при этом на ответ, данный Н. Н. Дедовым, абсолютно не помогают решить назревшую до предела своего рода национальную проблему. Стоит напомнить, что раньше сёстры Сергея Александровича, Екатерина и Александра, «оказавшись в чекистских тисках, вообще не поднимали тему гибели брата, а позднее выступали и против эксгумации» [1]. Но времена ведь изменились и если бы сёстры были живы ныне, наверное, поддерживали бы любую инициативу, целью которой стало бы выяснить настоящие обстоятельства и причину смерти их брата.
Именно к этому, т.е. проведению эксгумации, склоняется племянница Сергея Есенина Светлана Петровна, а также сын поэта Александр Сергеевич Есенин-Вольпин, постоянно проживающий в эмиграции в Бостоне в Соединённых Штатах Америки. Он когда-то сказал, что «возникло множество противоречий, касающихся смерти Есенина. Поэтому эксгумация может достичь цели, если только она будет тщательно подготовлена» [1]. А в письме к профессору Евгению Васильевичу Черносвитову еще в 1990 году он писал: «Ввиду наличия различных версий (убийство, самоубийство) гибели моего отца в конце 1925 года (..) предложение эксгумации его тела (...) поддерживаю в надежде на то, что она поможет выяснению истины» [4, с. 68; 5]. Тем самым он высказал согласие на проведение повторного осмотра останков своего отца.
Евгений Васильевич Черносвитов когда-то вспоминал: «Предложение об эксгумации трупа С. А. Есенина было высказано мной Ю. Л. Прокушеву, В. И. Белову и племяннице С. А. Есенина Т. П. Флор-Есениной. Тогда я от них услышал, что все нужно взвесить, продумать и сделать спокойно и основательно. Ведь речь идет о нашей народной гордости и чести. Они согласились со мной, что нужно идти до конца. Говорил я об этом и со своими родными, друзьями и знакомыми — серьезных аргументов против эксгумации мне не высказывали, но не раз приходилось слышать сомнения такого рода: Пошумите, попишете — и на этом все... Как со смертью Маяковского. Поговорил и с представителями Русской Православной Церкви — у них аргументов против не было» [5].
Эксгумация — это дело совершенно серьёзное и абсолютно не бесперспективное. Анатолий Прокопенко прав, когда утверждает, что «Сомнения по поводу сохранности останков по большому счёту призрачны. (…) скелеты людей хорошо сохраняются не то что сотни, а даже тысячи лет. Всё зависит от геологических условий мест захоронений. Если нет воды, если почвы песчаные, сохранность гарантируется с высокой степенью вероятности. Гроб с прахом поэта был опущен в могилу именно с такими характеристиками почвы. Если человеку были нанесены смертельные раны, то они не остаются не замеченными антропологами даже спустя 800 лет, как это случилось при обследовании скелета умерщвлённого насильно владимирского князя Андрея Боголюбского» [1]. Правы также и другие, которые считают, что «без повторной судебно-медицинской экспертизы, т. е. без эксгумации, не решить главного вопроса — от своей или чужой руки умер поэт» [5].
Родственники поэта, т.е. Есенин С. В., Есенина С. П., Есенина З. С., Наседкина Е. А., Есенина А. С., Есенин Д. Е., Есенина Д. Д., Титов С. В., Митрофанов И. О., Митрофанова А. И. , Ильин С. А., Ильин В. С., Ильин А. С. 10 мая 2006 г. официально одобрили идею эксгумации [5; 6; 7, c. 8]. Теперь надо подождать государственного разрешения. Когда же оно поступит, следует предвидеть и то, что является самым интересным с точки зрения реакции человека на новую интерпретацию фрагмента национальной истории и культуры. Наступит ведь громкая ломка не одного стереотипа, общественное же мнение будет в искреннем шоке. Анатолий Прокопенко ставит в связи с этим следующие вопросы: «Что тогда можно будет сказать о монбланах лжи о Есенине? И в чью сторону обратятся с гневом и иронией миллионы глаз соотечественников в муках погибшего поэта? Ведь власть предержащим придётся держать ответ перед нацией» [1].
Но до того ожидаемого родственниками Есенина и исследователями его жизни и творчества момента, когда придёт официальное «да» из Генеральной прокуратуры РФ, надо старательно подготовится к потенциальной эксгумации, особенно же — эксгумационной комиссии. Она уже теперь, не оглядываясь на капризы ФСБ и её ответы, из которых будет вытекать, что в архивах спецслужб нет никаких документов о Есенине, прямо или косвенно проливающих свет на трагическую судьбу поэта и его прижизненную травлю, организованную ОГПУ, должна сосредоточиться на исследовании всего доступного информационного материала по обстоятельствам смерти Сергея Александровича. Анатолий Прокопенко замечает: «Если комиссии даже не представится в нынешние времена установить факт умышленного убийства поэта, то вердикт её о том, что не подтверждается, не доказывается, не определяется никоим образом  и факт самоубийства (а непредвзятое расследование неизбежно приведёт к такому выводу), станет основой для нравственной реабилитации Сергея Александровича Есенина в глазах российской и мировой культурной общественности».
Хочется, наконец, не согласиться с высказанным в своё время убеждением основателя ордена иезуитов, Игнатия Лойолы, который твердил, что «Людям нужна не правда, а легенды» [5]. Хочется прокомментировать, что людям нужны и правда, и легенды. Односторонность всегда приводит к неуважению по отношению к истине. А скрывать истину — это в уголовном смысле преступление, в этическом же плане — грех. И хочется также высказать предположение, что российское правительство в случае эксгумации поведёт себя так же прилично, как при похоронах поэта, т.е. возьмёт на себя все финансовые тяжести, связанные с извлечением останков, их повторным медицинским исследованием и очередным погребением.

Список литературы

1. Прокопенко А. С., Её Безумие «Государственная тайна»
http://www.esenin.ru/gibel-poeta/prokopenko-a-s-tayna-smerti-esenina.html

2. Белкин Р. С., Криминалистика. Краткая энциклопедия, М., 1993, с. 96.
3. Кузнецов В., Тайна гибели Есенина (приложения). Неизвестные воспоминания о поэте. Мнения экспертов; http://rus-sky.com/history/library/kuznetzov/kuznetzov3.htm.
4. Черносвитов Е. В., И снова о Сергее Есенине // Россия молодая. 1990. № 12. С. 68.
5. Тормышов В.С., Психическое состояние Есенина на декабрь 1925 г.; http://world.lib.ru/t/tormyshow_w_s/psihicheskoesostojanieeseninanadekabrx1925g.shtml.
6. Этот документ датирован 10 мая 2006 года. Источник: http://chernosvitov.narod.ru/expesen.html.
7. Черносвитов Е. В., К истокам русской духовности // Современное право. 2006. №№ 4-6. С. 8; http://chernosvitov.narod.ru/expesen.html.
Social Like